ИЩУ ПРОПАВШУЮ БЕЗ ВЕСТИ

---

PATRICIA MacFUSTY |  ПАТРИША МакФАСТИ

полукровна, но по роду МакФасти числится чистокровной, 30-34, ликвидатор заклятий банка "Гринготтс" | Rose Leslie

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Патришу вырастил клан МакФасти. Она им ни с какого бока не родня, только на Гебридах и окрестностях кого ни поскребешь, а МакФасти в десятом колене да отыщешь, особенно если очень нужно. Особенно если по традиции за драконами присматриваете вы, а один из них оставил годовалую малышку - дочь работников заповедника- круглой сиротой, обезумев от нагноившейся по недосмотру раны. Глава клана над проблемой размышлял недолго - лишних рук на островах не бывает - и уже через неделю Патришу приняли в род на правах младшей из четырех отпрысков Дункана. Он как раз мечтал о дочери, заложив в лице трёх сыновей крепкое основание для продолжения семейного дела.
Патриша растет упрямицей, как настоящая МакФасти. С места ее не сдвинешь, раз уж чего решила. Помогают только переговоры. По-взрослому, с серьезным видом, потому что любую насмешку рыжий бесёнок учует и вспылит. Искусству добиваться своего, пусть и с уступками, Патриша шлифует с детства.
Одной рыбачить, конечно, нельзя, но с братьями можно. С ними и к драконам можно, и восходящие потоки ловить на метле, и по скалам лазать, и загонять оленя, чтобы припасы были на долгую зиму. Самой можно наблюдать за птицами да ягоды собирать, но с оглядкой на хищников. Патриша - рыжая, океаном обкатанная галька, веточка морёного дуба: с самого детства неуступчивая, бесстрашная, подвижная, выносливая. Себе на уме.
В школе с этим есть проблемы, ещё какие. Гриффиндор девочке впору, а школьные правила да задиристые мальчишки, что так и норовят посмеяться над крепко сколоченной рыжей - не слишком. Она в драку лезет первой, с ног сбивает и никаких тебе царапок и таскания за волосы. Все по честному, кулаками. И разбитым носом хлюпать не станет, даже братьям не пожалуется. Потому что. Вот.
Спасибо, что в Зале Славы достаточно кубков, всем отбывающим наказание хватит отполировать по разу. Кубок школы по квиддичу наводит Патришу на мысль о сборной факультета, а туда абы кого, да с проблемами в дисциплине не возьмут. Приходится придержать пламя и поработать над своим отношением к тесному после просторов островов замку и его обитателям. К третьему курсу удается наладить и дисциплину, и отношения с некоторыми сокурсниками - в основном с квиддичной командой. Патриша среди них - спичка в пороховом погребе: в ее присутствии и хорошее, и дурное проступает в людях в несколько раз чётче. С четкостью порохового взрыва, да.  Но команда - это якорь для всех. Вылететь из нее никто не хочет.
Так и живут: буйство неистощимого энтузиазма  на самой грани дозволенного, выходки менее отчаянные да чтоб не поймали. Кубок школы берут, выигрывают чемпионат по квиддичу. Стая МакФасти - шепчутся, и сама Патриша, уже шестикурсница, гордо упирает ладони в бока и вскидывает подбородок. Именно так.
Учеба спорится, даже когда страдает поведение. Блестящая могла бы быть выпускница, если бы не разбрасывалась, но как, если все интересно, но не все - с огоньком? Чары, защита от темных искусств, трансфигурация - можно этот набор каждый учебный день сдвоенными парами? Да почему нельзя-то. Увы, со школьной программой не поспоришь, иначе не видать тебе аттестата. Патриша отводит душу после ненавистных зельеварения и гербологии на тренировках, а ещё помогает профессору Кеттлберну, приятелю отца, с его любимыми магическими тварями.
Патриша уже два года как после окончания школы тянет семейную лямку на Гебридах, когда по наводке Кеттлберна туда прибывает Томас Рейкпик - путешественник, археолог, специалист по изучению древней магии. Привозит Дункану МакФасти три драконьих яйца от убитой браконьерами драконихи, которых не успел отогнать вовремя, только спугнуть с места преступления. Сразу видно, что человек хороший - мог ведь добычу и на черном рынке толкнуть. Патриша не то, чтоб очарована, но расположением проникается и настойчиво напрашивается с ученым в следующую экспедицию. Трудностей она не боится, готовить умеет, охотиться, за себя и того парня постоять, а на островах жить, пусть даже с драконами, до конца своих дней ей уже наскучило. В перспективе. Отец не одобряет, но не противится.
"Следующая экспедиция" незаметно сделается явлением постоянным. Дивное время путешествий от одной древней загадки к другой, по странам и континентам. Да, Патриша, и где-то в этот момент в вашей с Томасом жизни появляюсь я. Это может случиться как почти сразу, так и через несколько лет ваших с Томасом экспедиций, зависит от того, какой возраст ты выберешь. Я от многого бегу, казаться могу скрытной, но постепенно раскрываюсь в вашей компании. Совместная работа нас сближает, мы учимся вместе, живем в одном лагере, попадаем в неприятности, выпутываемся из них, проходим по грани. Не обходится без взрывов, ведь мы обе - те еще колючки. Но с нами Томас, он гораздо нас старше и умеет сглаживать любые конфликты. Не обходится без обоюдной ревности, ведь Томас такой, что мы не можем остаться равнодушными. Он - тоже не сможет. Однажды мы втроем поймем, что не хотим выбирать, не хотим отпускать или уходить. И нас будет это устраивать. Знаешь, Ришка, все будет очень здорово. Правильно будет.
Пока Томас не исчезнет у нас на глазах. Будет по своему обыкновению идти первым в новом храме, первым свернет в открытую комнату - и пропадет, без крика, без следа, в неясной вспышке. И мы останемся только вдвоем.
Мы перероем этот храм от основания до вершины чуть ли не по кирпичику. Мы не будем спать несколько дней, пока не удостоверимся, что наши поиски тщетны. Мы его потеряем на долгие годы, и вместе с ним потеряем нас.

#p973,Stefania Voinescu написал(а):

Свое горе они переживают по-разному. Ещё держатся друг за друга, но все чаще ссорятся, острее ощущая углы и сколы, прежде заполненные Томасом. Патриша устраивается ликвидатором заклятий в "Гринготтс", Штеф - принимает на себя руководство группой Рейкпика и входит в состав исследовательской службы банка. Она разведывает новые клады - Патриша обезвреживает заклинания и древние чары и не перестает искать Томаса. Она берет его фамилию и со временем имя Патриши Рейкпик гремит во всех газетах - самый успешный ликвидатор заклятий последнего десятилетия и, между прочим, дама. Пресса ее обожает, но сама Патриша равнодушна к славе.

- Мне нужен шум, Штефи,- она шепчет яростно, скрипуче, пока они сплетаются в объятьях в одной постели. Несколько месяцев вдали друг от друга, по разные стороны экватора - встреча кажется сном, похмельем после дурманящего зелья. Штеф зарывается пальцами в отросшие рыжие волосы, губами ловит этот жаркий шепот. Никто из них ещё не в силах признать, что надлом оказался смертельным и "как прежде" уже не будет, что они с ним уже не справились,- Может быть он увидит и вспомнит. Даже если чертов портал вышиб ему память о прежней жизни, или вынес его на другой край света. Я буду по всему миру греметь, если так нужно!
Их ночь горькая, жгучая, соленая, как слезы, которые ни Патриша, ни Штеф не привыкли показывать никому.

А потом что-то случилось, Ришка. Ты, по-видимому, нашла в Лондоне зацепку, которая позволила тебя напасть на след Томаса, оставила мне короткую записку и пропала со всех радаров. Я не знаю, где ты и что с тобой произошло, я буду искать тебя, выбиваясь из сил, ввязываясь в проблемы с законом и личные проблемы, связанные с моим прошлым, вдруг ставшим болезненным настоящим. Найдемся ли мы - решим совместно, найдешь ли ты Томаса - оставлю на твое усмотрение. Скажу только, что твой путь лежит в Академию, туда не так то просто попасть, но оказаться там - вполне в твоем духе.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Патриша безусловно дорога Штеф, несмотря на то, что за годы отсутствия Томаса они растеряли многое из того, что их связывало. Это нежное, ностальгическое и очень болезненное чувство, когда гармонично быть вместе не выходит, но окончательно разойтись кажется немыслимым. За Патришей Штеф едет в Лондон, наплевав на многолетнюю осмотрительность. Чтобы ее найти она вверх дном Британию перевернет и даже притянет к этому делу немецкого посла. В перспективе это заявка не в пару, даже если мы решим оставить Томаса в живых и Патриша его отыщет, но я очень хочу отыграть прошлое во всех аспектах и гранях этих отношений. Будет по-разному: стекольно, весело, нежно, горячо, странно. Можем приключаться в древних храмах, можем ругаться вдрызг и жечь палатки, можем влипать в неприятности, можем подбить кого-нибудь сыграть нам Томаса. Можем даже на твинка подбить, я в этом мастер. Видишь, сколько всего мы можем? Приходи и я расскажу тебе, как можно двинуть твою личную историю после того, как ты сорвалась искать нашего третьего. У меня вагон и тележка идей для тебя.

Мелочи: пишу неторопливо, никого не подгоняю, посты не выпрашиваю, люблю поговорить за персонажей и их истории. Посты 3-5к, исключительно уважаю большие буквы и жду, что ты тоже будешь их любить. Птицу-тройку игнорирую по договоренности. Могу водить за ручку, поддержу - объясню - подскажу, с кем удачнее связаться, но очень ценю самостоятельность. Внешность можем обсудить (но не Софи Тернер), детали биографии и характера - тоже, имя придется оставить, но всегда можно настаивать, чтобы окружающие звали по второму, и я буду топить за МакФасти до потери пульса, потому что они крутые.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

приходи в гостевую, я здесь почти всегда, или регистрируйся и падай в ЛС.

---

Пример поста

- Вы издеваетесь? Я прохожу проверку с этой палочкой по дюжине раз за год! - думает Штеф, глядя в глаза представителя магического правопорядка Британии. Очень внимательные спокойные глаза. Даже с намеком на участие. Да, он понимает, что это неудобно. Нет, он не может ничего сделать с этим, такова процедура, времена беспокойные, а приметы палочки совпадают с одной, ранее фигурировавшей в деле...- голос проверяющего скрывает в себе тонкую изморозь на стали, к нему липнет неосторожное внимание и от этого  яростные мысли, полосующие Штеф, ощущаются ещё больнее - все равно, что содранная с пальцев кожа, примерзшая по неосторожности к холодному металлу.
- Вы по своими клоунами в масках тронулись умом по мерам безопасности?
Думает она, но не говорит. Говорить чревато, сопротивление запросто может сделать взгляд напротив стылым, жёстким, как серый лёд на Изаре. Ее развернуть могут тут же, а могут вовсе отправить под стражу, а ей нужно в Британию, нужно в Лондон как можно быстрее. Здесь и сейчас она согласна на сделку с любой тварью, хотя доводить до крайностей Войнеску не хочет. Гидра закона хотя бы с виду играет по правилам. Перемалывая изнутри себя не желающее мириться с ситуацией сопротивление, Штеф ставит под протоколом короткий острый росчерк подписи. И ещё один - дрогнув и вскинув голову, едва удержавшись от комментариев, - под предписанием, что ей не следует покидать Лондон "до выяснения всех обстоятельств".
- И не советую вам пытаться сменить палочку, мисс Войнеску,- напутствует истолковавший по-своему ее скомканное замешательство офицер, позволяя себе лёгкий излом губ,- Будьте благоразумны, используя чары. При необходимости мы отследим их и предпримем немедленные меры.
Лиловая руна в основании рукояти ее палочки ощущается, как кровоподтёк, оставленный тяжёлой рукой.
"Проверка займет не более двух недель."
Провалившись в серую полынью лондонской мороси, Штеф шипит сквозь зубы, в кулаке сминая желание кричать в тусклое небо в иступлении. О нет, разумеется, она не станет ждать и недели. Каждый без толку проведенный день падает свинцовой гирькой на весы молчаливого отсутствия МакФасти, обрывает одну за одной призрачные нити возможностей ее отыскать. Но если за зацепками и информацией Войнеску есть к кому обратиться, то отвести неусыпное око закона могут помочь только в одном месте. И она не собиралась появляться там иначе, чем находясь в смертельной опасности. Слишком близко к тому, чем планировал в свое время заниматься Фринг. Место, где могут найтись его друзья, сокурсники, люди, которые могут узнать Штеф и сообщить о ней.
Странно, что она вспоминает об этом только когда вертит в пальцах ответ на свое письмо:  пергамент с гербовой печатью с уведомлением, что она может посетить посольство по личному вопросу в половину шестого в среду. Меньше двух дней до возможного решения ее проблем - это даже настораживает вместо того, чтобы внушить спокойствие. Объяснить себе это чувство тревоги она не может.
Штеф даже собирается дольше обычного. Вспоминает о строгом крое мантии, причёске и макияже - всём, что не требовалось в экспедициях, подменялось там незаметной, как вторая кожа, одеждой и удобной обувью. Но ей важно выглядеть, как человек, не нарушивший ни единого закона этой проклятой страны. Ей важно облачиться в доспехи, точно за порогом посольства - территория врага, а не островок безопасности под защитой воспитавшего ее государства. Впрочем, Войнеску слишком давно не была на родине, слишком давно променяла спокойствие жизни на одном месте на бесконечное сплетение экзотических дорог.
Хмурый охранник посольства с подозрением осматривает сигнальную руну министерства на ее палочке прежде, чем убрать артефакт в зачарованный сейф. Ещё одни "меры безопасности", будь они неладны. Штеф убеждает себя перетерпеть и сканирующие чары, и "ревелио", исполненное с военной четкостью. Да, она не опасна. Ни для кого здесь не опасна, и для господина посла тоже.
Хочется смеяться. В голос.
Горло подводит, как и разом подводит тело, неловко отшатываясь обратно к только - только захлопнувшейся за спиной двери в кабинет посла. Дверь оказывается капканом, входом в ловушку, неисправным порталом в прошлое - и мутит Войнеску так, словно ее перемалывают жернова неудачной аппарации. Разом сделавшиеся ватными ноги и онемение, белилами мажущее по застывшим чертам лица, с головой выдают ее потрясение, и она неспособна помешать это разглядеть. Отшатнувшись к двери она не сводит с Зеверина остановившегося взгляда, но и не пытается бежать.
Добегалась.

ИЩУ СТАРШЕГО БРАТА-ПЕРВЫЙ-БЛИН-КОМОМ

---

AARON IOSIF ABRAMSON |  ААРОН ИОСИФОВИЧ АБРАМСОН
— Ты что натворил?
— Пока ничего, но я это исправлю.

чистокровный, 32 года, очень предприимчивый молодой человек (жулик) | Joseph Gilgun

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

из анкеты про семью и родителей

- Таки девочка? - Иосиф, с самым, что ни на есть, прискорбным выражением лица посмотрел на возмущенно орущий сверток. Несмотря на то, что он уже несколько лет жил в Париже - характерный еврейский акцент упрямо отказывался его покидать. "Пикантный", как когда-то сказала Шарлотта, говор, будет слышаться и спустя десятилетия.
- Да, любимый. Медея, у нас появилась Медея.
И Медея была искренне благодарна, что имя ей выбирала мать, иначе быть ей какой-нибудь Софой или чего хуже - Сарой. Но звезды смилостивились, а Иосиф под влиянием убедительных уговоров своей прекрасной супруги - поддался, отчетливо понимая, что с супругой все равно спорить бесполезно, проще заранее признать поражение и согласиться.

Меда все детство видела лишь идеальный тандем, двух - совершенно непохожих, но безумно любящих друг друга людей. Напористая, взбалмошная мадам Морель и спокойный, миролюбивый месье Абрамсон с огромным количеством родственников в Израиле. Медея всегда любила, когда орущая орава во главе с тетей Сарой приезжала в Париж и селилась в их доме. Она любила пышные пирожки с утра, теплые объятия тети, в груди которой легко можно было задохнуться и громкое, - о боже, Йося, она совсем дохлая у тебя, вся в мать пошла, ну неужели ты не мог передать ей ген хорошего человека? Или хотя бы откормить?
Тетка Сара удивительно точно определяла "хорошесть" человека - по габаритам. Ведь, как четко запомнила Меда "хорошего человека должно быть очень и очень много". Ни Меда, ни Аарон и уж тем более Шарлотта, по всем параметрам не подходили. Оба ребенка удивительно сильно пошли в свою мать - хрупкую, миниатюрную француженку с большими зелеными глазами и остро очерченными скулами. Она шла в сильный противовес отцу - коренастому, низковатому толстячку с залысинами.
И смотрела Меда, и думала, как такая, как мама - полюбила такого, как отец. И ответ не находился.
- Любовь она такая, малыш, иногда и со свиным рылом в кошерный ряд залезешь, - тепло улыбался отец, с благоговением смотря на свою жену. И действительно, любовь она такая...
В доме с красной крышей на улице Рю Дэ Бонз-анфан, всегда было шумно. Что-то взрывалось, что-то ронялось, периодично раздавался громкий бас месье Абрамсона, раздающего добрые отеческие оплеухи взорвавшимся детям, запах яблочной шарлотки с корицей витал на крыльце, а рыжий толстый кот вальяжно разлегшийся на большом подоконнике, лениво помахивал хвостом флегматично наблюдая за тем, как маленькая Меда с рьяным упорством отбирала у Аарона большого плюшевого единорога. Не сказать, что с братом они были не разлей вода и в их отношениях царила идиллия. Слишком похожие, слишком взрывные, слишком энергичные - они налетали друг на друга как молот на наковальню, и даже несмотря на разницу в возрасте - ни один не желал уступать.

Краткая сводка:
♥ Родился 32 года назад в пригороде Парижа
♥  Отец - Иосиф Абрамсон 66 лет, в магическом квартале владеет аптекой "Аптека Абрамсон"
♥  Есть огромное количество еврейской родни.
♥  Шарлотта Абрамсон (в девичестве Морель) - чистокровная волшебница, 63 года. В бывшем - аврор, после рождения сына ушла с работы посвятив себя семье.
♥  Есть маленький сынишка 4-х лет, о существовании которого узнал совсем недавно.
♥  Дезертировал в Англию в темном 78-ом. Сбежал от приятелей, кому должен много-много денег.
♥  Постоянно влипает в разные передряги.
♥  Хороший человек.
♥  Страдает биполярным расстройством личности.
♥  Любимый "пациент" аврората.

Первый - пробный, второй - нормальный (с) Тетя Сара.
Аарон всегда нестандартно мыслил, его креативность и нестандартное мышление начали проявляться с пеленок. Мама всегда отмечала, что он очень "креативно" украшал свои пеленки, а после переносил все это на стены дома.
Он никогда не хотел быть "как все", стараясь выделиться из общей серой и тупой массы. В школе постоянно подлетал за какие-то проделки, от чего месье Абрамсон был частым гостем в стенах Шармбатона.
Но несмотря на все проделки и козни, Аарон очень добрый и открытый человек. Просто невезучий. Невезучий - что попал в дурную компанию, невезучий - что погнался за легкими деньгами, попав в криминальный мир Парижа.
Был отчислен из школы за раскуриванием запрещенной травы на последнем курсе. Хотел было пойти работать в аптеку к отцу, но решил что это слишком скучно. Душа требовала приключений, риска и громкой веселой компании, которой увы, в аптеке точно не сыскать.

- Ебал я это все, - лаконично подтвердит он, и несмотря на возмущение родителей - помашет им ручкой и свалит в закат в розовом костюмчике и выжжено-белых волосах.
Жизнь прилично потрепала Абрамсона, нередко оказывался в стенах аврората, откуда уже его вытаскивала Медея. Да его личное дело особо далеко не убирали, зная, что обязательно попадется патрульным сотворив какой-то лютый пиздец.

В 78-ом году сбежит в Англию, задолжав кому-то приличную сумму. Долгое время семья даже не будет знать - жив ли он, или нет. Пришлет весточку уже в 79-ом, когда отец продаст свою аптеку, чтобы погасить долг сына.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Брат, настолько тебя люблю, что стремглав мчу в Англию из Франции. Соскучилась. Хочу познакомиться со своим маленьким племянником.
Какие отношения? Готова примерить на себя роль взрослой младшей рассудительной сестры, которую научат плохому.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

гостевая и лс - отвечу быстрее

---

Опять притон. Самое дно Лондонского мира, в котором вперемешку с чьей-то блевотой и дерьмом валялись вперемешку обдолбанные наркотой люди. Джордан поморщилась от тошнотворного запаха, стараясь подавить в себе приступ тошноты. Местечко то еще, от таких хотелось бежать как можно дальше, навсегда стерев из своей головы все эти картины. Взрослые, подростки, старики — все превратились в гниющее шмотьё, человеческого здесь не осталось ни-че-го.
Когда-то она уже видела нечто подобное — лет в пятнадцать, когда на летних каникулах решила подзаработать и устроилась в бар. Тогда голову вскружил местный «альфа» — двадцатилетний маггл Йоганс. Йогги, как его называли местные, наводил панику на всех жителей района и тем привлекал. Уже тогда Джордан Салливан слепо отдавала свое сердце мужчинам, которые впоследствии его больно разломят. Странный способ мазохизма — заранее знать исход, но каждый раз с интересом наблюдать за крахом собственных призрачных иллюзий. Некоторые люди совершенно не меняются, и в 30, совершают ошибки своей молодости.
— Леннокс, ты в порядке? — задает она вопрос аврору, который побледнев с каким-то странным выражением лица рассматривал темный коридор. Мужчина вздрагивает от вопроса как от удара, нервно дергает плечом, Джо замечает как двигаются скулы под щетиной и аккуратно останавливает его за локоть. В их милом «тройничке» она живет уже месяц, и сейчас поведение Леннокса сильно выбивалось из той привычной картины, которую она привыкла видеть. — Рэй, ты как? — настойчиво повторяет, не замечая как шпилька туфель врезается в чье-то дерьмо. — Блядь, — и колдовать нельзя, вокруг куча отбросов маггловского мира, и дракл их сюда завел? Почему нельзя было убивать в другом месте? Хотя бы менее вонючем?
— Эд... Эд, ты опять вернулся? — какой-то маггл хватает Лэннокса за руку, тот отскакивает, и Салливан отчетливо читает брезгливость и отвращение на мужском лице. — Эд?
— Отъебись, ты меня с кем-то спутал, — фыркает волшебник. — Я в порядке Салливан, — Джордан только пожимает плечами, пробираясь через лежащих людей вдоль коридора, их цель — комнаты в конце этого заброшенного дома. Недостроенная пятиэтажка на окраине хранила в себе куда больше секретов чем казалось с первого взгляда. И как же повезло, что успели до появления маггловской полиции.
— Ебучий день, ебучее дерьмо вокруг, — тихо, себе под нос ворчит волшебница, когда в очередной раз наступила в какую-то зловонную жижу — Мерлин, дай спрятаться от магглов, и очистить себя заклинанием от этого, от самой мысли — мутило.
В комнате — несколько авроров, за обычным столом уронив голову в тарелку сидит необъятных размеров человек. Запах — от которого Джордан пошатнуло, невыносимая вонь разлагающегося трупа, сгнившей еды и нечистот.
— Блядь, — девушка платком закрывает нос, чувствуя как от запаха начинают слезиться глаза и недавно съеденный бургер подкатывает к горлу. Ее тошнило у стены прямо в пустую раковину, жизнь к такому не готовила.
— Салливан, ты сейчас заблюешь все улики, — знакомый голос над ухом и твердая рука, чуть придерживающая девушку, не дал растянуться на этом грязном полу. Джордан дышит в платок пропахшем ее духами, хоть какое-то спасение. — Я..., — голос хриплый, приглушенный платком — даже рот открывать не хотелось, не дай Бог впустить в себя этот запах. — Может выйдешь? Я сам все осмотрю, — учтиво предлагает мужчина, на что девушка только отрицательно машет головой и выпрямляется, все, она в норме. И если сейчас покажет свою слабость — шуток от Варди хватит на год вперед, про тонкую натуру ее желудка и ранимое девчачье состояние.
— И это волшебник? Какой волшебник будет жить в этом месте? — Леннокс расхаживает по комнате, и на его лице нет и следа недавней слабости. — Вы точно уверены, что он волшебник? — Джордан отстраняется от раковины, и наконец-то смотрит на сидящий за столом труп, под которым стояло большое алюминиевое ведро. — Как он умер?
— Его заставили есть до того момента, пока не лопнул его желудок, — Салливан передергивает, больше не от жестокости убийства, сколько от того, что сидящий за столом жирдяй — волшебник. Да, жизнь не у всех хорошо складывалась после Хогвартса, но чтобы довести себя до такого состояния отдавая весь смысл жизни на чревоугодие... в этом притоне, с этими наркошами магглами... Нет, этого она не понимала.
— Империо? — единственное, что приходит в голову, ведь как по другому можно заставить человека есть до смерти?
— Нет, проверили на наличие магии, убийство без него обошлось. У кого-то либо определенный дар к убеждению, либо была причина почему он бесконечно ел, — пожимает плечами мужчина. Леннокс же освоился окончательно, аккуратно приподнимая мужчину за голову, вытаскивая его лицо из тарелки со спагетти, Джордан же опять почувствовала накатывающую тошноту — спагетти и так не любила, теперь точно никогда съесть не сможет.
— Я хочу выветрить с себя этот блядский запах, — вздыхает ведьма, принюхиваясь к ткани пиджака спустя несколько часов, сидя в МакЛаренс на своем любимом красном диване.
— Да брось, пахнешь только духами и моим любимым шампунем, — Шарлотта ставит на стол бутылку виски и два бокала, — решила не ждать официанта, принесла сама, — замечает девушка, от чего Джордан удивленно вскидывает бровь — за своими мыслями и ворчанием о сегодняшнем дне даже не заметила, как Майерс исчезла из поля зрения. — Черт, нужно отправить документы в магазин, подождешь минут двадцать? — Джордан только кивнула, в конце концов бутылка виски не такая уж плохая компания на двадцать минут. Да только недолго ей пришлось наслаждаться уединением — едва за Шарлоттой закрылась дверь, как в бар вошел Варди и Леннокс, и едва заприметив аврора устроились рядом.
— Вы что тут оба забыли? — лениво уточняет Джордан, блаженно прикрывая глаза, когда виски прошел по губам.
— Ну это и мой любимый бар тоже, — беззлобно улыбается Киран, от чего Джордан невольно хмыкает. Действительно, как могла забыть. За какой-то бестолковой болтовней и обменом любезностями прошло минут двадцать, когда дверь бара открылась и вернулась Чарли, остановившаяся у стойки бармена делая заказ, поняв, что от бутылки с виски уже ничего не осталось.
— Какая горячая, — Леннокс расплывается в довольной улыбке, смотря на вошедшую девушку как кот на сметану, Салливан же откидывается на диване, с улыбкой наблюдая за аврором, — она тебе не по зубам, Рей. Бери вон ту.
— О нет, Салли, сейчас папочка покажет мастер класс, — и поднявшись мужчина уверенным шагом направился к Майерс, Джордан же с интересом наблюдала за развитием событий, хоть и наблюдать пришлось недолго — спустя две минуты Леннокс вернулся назад крайне раздосадованный.
— Ну так и быть мальчики, покажу вам как нужно цеплять девочек, — и со стуком поставив бокал на стол, Джордан поднялась с дивана, медленно пересекая зал и останавливаясь у барной стойки, — что заказываешь? — словно заигрывая, облокачиваясь о поверхность и с улыбкой наблюдая за Чарли, — еще одну бутылку вискаря, или что-то другое хочешь? — блондинка заправляет за ушко прядь волос, а Джордан плавно притягивает ее к себе, накрывая губы поцелуем, просто кожей ощущая два пронзительных и крайне удивленных взгляда.
— Давай быстрее, — улыбается у самых губ, отстраняясь и возвращаясь к столу, — учитесь, сосунки.

ГЛАВНЫЙ СВЕТСКИЙ СКАНДАЛ НАЧАЛА 1982-ГО

---

Nicolas Puсey& Barbara Abbot |  Николас Пьюси & Барбара Эббот
Прямо из аргентинского борделя в высший свет

он — чистокровен, старше 50 лет, глава департамента международного магического сотрудничества | Colin Firth
она — чистокровна, 35-40 лет, сотрудник МАКУСА | Jessica Biel

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Николас Пьюси руководит департаментом международного магического сотрудничества уже лет десять, так что мы не первый день знакомы. Я считаю, что для внешней политики он слишком мягок, он меня явно считает солдафоном. В целом, мы приходим к консенсусу, который еще не позволил окончательно потопить Британию. Да, после того, как я вступил на пост Министра Магии в декабре 1981-го, все думали, что Пьюси отправится на пенсию. Но нет, специалистов-международников, полиглотов с авторитетом в Совете Европы не так уж и много. Так что стул под Пьюси шатается, конечно, но держится он за него крепко. Тем и живем.

Счастливо женат на Патриции Гринграсс последние тридцать лет. В браке трое-четверо, сколько вас вообще там Пьюси?, детей. Собачий питомник, конюшня фестралов и даже один пегас. И ведь прекрасно же жили, пока не объявилась она.
___

Барбара Эббот уехала на стажировку в Америку сразу после школы, да так там и осталась. Родители пытались уговорить ее вернуться, но чопорность английского высшего света ее не прельщала. Хотелось свободы, развлечений, новых знаний и шика. Она устроилась на работу в местное Министерство, где не делала особых успехов, но жила весело и раздольно. В Англию практически не приезжала, отделываясь открытками по праздникам.

Приехала в августе 1981-го вместе с делегацией от Северной Америки, но личные дела вынудили ее остаться. Семья давно махнула на нее рукой - пусть уже делает, что хочет, но такого, нет, ТАКОГО от нее никто не ожидал.

___

Не буду вдаваться в детали, но Пьюси бросил жену, детей, собак и конюшню, переехал в отдельный домик и стал жить - на виду у всех, под прицелом камер репортеров светской хроники и к вящему неудовольствию приблизительно всего чистокровного сообщества с Барбарой Эббот... натурально как с женой. Немыслимый скандал, немыслимый. С февраля эффектную блондинку пытаются уличить в беременности, ищут у нее корни вейлы, пытаются выяснить, не опоили ли Пьюси амортенцией. Словом, разговоров о таком вопиющем нахальстве в свете много. Вероятно, говорить об адюльтере приятнее, чем о смертях и заключенных.

А, совсем забыл. Барбара Эббот - младшая сестра моей супруги. И мне ужасно не хочется, чтобы какая-либо грязь прицепилась к моей семье. Снова.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

В целом, я все написал в заявке. Мне очень нравится концепт, но поменять здесь можно приблизительно все. Мне кажется, из этой завязки можно развить любопытную сюжетку, я готов помогать. С вас - оживить персонажей.)

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

Лс и гостевая, потом разберемся.

---

Пример поста автора заявки

Вот уже неделю как Бартемиус Крауч-старший понимал колдомедиков. От них все ждали волшебной - в плохом смысле волшебной - пилюли, которая вылечит любые болезни мгновенно. С момента вступления в должность Министра Магии такой таблеткой стал сам Крауч. Вместо страны ему любезно передали корыто с дерьмом, из которого он должен был по щелчку пальцев соорудить бочонок хорошего ирландского эля. Ему заглядывали в рот, блаженно улыбались и всё ждали, что вот же, вот же совсем скоро придет решение. И заживем как прежде - все родные по домам и за семейными столами, дети в школе, на работе порядок и вялотекущие процессы, над которыми можно снисходительно смеяться за чашечкой пятичасового чая вместе с коллегами. А главная забота - выбрать новогодние подарки. Но.

Но.

Родные и друзья мертвы, пропали без вести, невменяемы или, что еще хуже, в тюрьме.
Министерство - взбудораженный курятник - никак не досчитается специалистов на весомых постах.
Хогвартс еще относительно безопасен, усилен отрядами ДОМП, так что большинство детей и забирать не стали.
Любые массовые скопления - опасность.
Близкие, друзья и родные - под ударом.
Власть - как Кронос, пожирающий своих детей, - агонизирует, теряя последних верующих.

Все так.

Бартемиус был ровно таким же гражданином своей страны, что и все прочие. И он бы с удовольствием посмотрел на то, как кто-нибудь другой постарается решить за него проблемы. Но никого не было ни за ним, ни рядом. Своих хотелось спрятать подальше. Чужих - не подпускать близко. А вообще очень хотелось отвлечься и свободно выдохнуть. Но на семейном рождественском ужине больше никогда не будет сына, а притихших Веронику и Оливию, добровольных узниц в собственном доме, Бартемиус мог только обнимать и уговаривать, что со временем станет все хорошо.

Его вот никто не уговаривал. Не гладил по лысой макушке, осторожно обходя шрамы, которыми был испещрен затылок, не обещал светлого будущего. Бартемиус криво улыбнулся своему отражению в начищенном пресс-папье на рабочем столе, затем погладил по бронзовой макушке  бюст Александра Македонского. Но быстро отдернул и провел крупной ладонью по совершенно сухим глазам, смахивая несуществующие слезы. Бюст ему подарил Арчибальд Лонгботтом, его кузен, когда Барт впервые занял руководящий пост. Так Македонский и кочевал с ним со стола на стол.

В канун Рождества Крауч был на могиле - страшно сказать - Лонгботтомов. Он все еще никак не мог привыкнуть к тому, что половины его семьи больше нет, что явился с пакетом сладостей. Их ему доставили по старой традиции - своему крестнику Фрэнку он покупал сладости каждый год, даже тогда, когда тот уже стал старшим аврором. Теперь сладостям никто не будет радоваться с таким совершенно щенячьим трепетом. Больше никто не придет на Рождество, никто не пришлет открытку на день рождения. Ни Арчибальд, ни Фрэнк, ни Алиса, ни Элджи, ни Энид.

Никто.

Августа тоже вряд ли. Два месяца она лежала в коме в Мунго в особо охраняемой палате, и над ней колдовали медики. Прогнозы были неутешительные, но ее сердце еще хотя бы билось. Редко, медленно и как будто с перебоями - иначе Бартемиус не мог объяснить особую озабоченность медиков - но билось. Он бывал у нее раз в неделю, говорил с ней. Пару раз был вместе с Вероникой, но та все больше плакала и гладила Августу по волосам.

Новость о том, что она очнулась, застала Крауча дома у камина с сигарой в зубах. Он оделся мгновенно и сразу же скрылся в пламени камина. Уходить, не прощаясь, он научился давно, и дома к этой его причуде привыкли. У кабинета ему в лицо привычно плеснули воды из «Гибели воров», дежурный аврор поздоровался и пропустил его в палату. Августа будто бы дремала, но если медики говорили, что ее сознание прояснилось, значит, так оно и было. Этим людям, терпящим регулярные проверки от особой охраны особого пациента, можно было премию только за терпение выписывать.

- Привет, - негромко поздоровался Крауч, повесив мантию на вешалку у входа. Ему казалось, что веки Августы подрагивали. Может, притворялась. Сколько лет он знал ее? Столько же сколько и Арчи. Всю свою жизнь. Бартемиус подошел вплотную к кровати и легко тронул руку Августы. - Как ты? Как себя чувствуешь? Не притворяйся, знаю, что не спишь, - Крауч едва улыбнулся. Если кто тут и притворялся, то это был он. Притворялся, что все хорошо. Что перед ним все еще Августа, а не наполовину седая, резко состарившаяся дама, у которой неизвестно что с памятью и состоянием.

И которая явно не читала газет последние два месяца.

ЗОЛОТОЙ ГОЛОС РОССИИ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

---

HANNELORE SCHДFER | ХАННЕЛОРЕ ШЕФЕР
 
The Show Must Go On
чистокровная, 26, певица в кабаре | Jaime Ray Newman

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Австрийка, из чистокровной семьи с излишком гордости и недостатком средств для ее поддержания, Ханне с детства была, что называется, себе на уме. В школе особенно не отсвечивала, предпочитая не участвовать в проделках однокурсников, в отличие от них всех – попадись она на горячем – одним громким именем не отделаться, ведь ее родители не сумеют сделать щедрого пожертвования в счет школы, дабы замять неприятность.
Училась хорошо, друзей заводила с трудом, лет до восемнадцати выглядела невзрачной серой мышкой, а потом вдруг расцвела. Чары? Зелья? Поход к волшебнице-косметологу? К выпуску Ханне одна из самых привлекательных девиц их курса. Высокая, стройная, с непозволительно чистой кожей и копной пышных рыжих, отдающих золотом волос.
Тогда же, на последних курсах школы, Ханнелоре, обнаружила в себе способность к пению. Кто-то обратил на это внимание в обычной своей манере: «что ты мычишь себе под нос?» после чего Ханне запела вслух и поразила всех.
После выпуска была выдана замуж за менее родовитого богача по фамилии Шефер. Богач был паинькой и преставился через одиннадцать месяцев, восемнадцать дней и шесть часов после заключения брака. Оставил Ханне приличное наследство и сына, родившегося через полгода после кончины папеньки.
Материнских чувств у Ханне нет. После школы она мечтала сделаться певицей на большой сцене Венской оперы к примеру, но обремененная бедными родственниками и нелюбимым ребенком к тому же, она чувствовала себя точно птица со связанными крыльями и ни одно прослушивание пройти не сумела. Мечту пришлось похоронить. Ее наследство медленно, но верно тратилось родными, подтверждая, что не зря ее род обеднел, они совершенно не умели вложиться или даже сэкономить.
Ханне подождала, из чувства долга, пора ребенок подрастет и перестанет нуждаться в ее постоянном присутствии, оставила его на попечение отцу и матери, оставила им все деньги и уехала в Англию. Она слышала там устроились многие из ее сокурсников и весьма неплохо.
Нашла работу в баре, где поет пять вечеров в неделю. Зарабатывает не то чтобы много, но на съем жилья и содержание себя хватает. Большую часть средств оставляют в качестве чаевых посетители. На них она покупает новые, еще более откровенные наряды и драгоценности, чтобы в будущий раз привлечь еще большее внимание. Зато слышит разговоры именно те, что ведутся за закрытыми дверями. И что делать с этой информацией - решать вам.

КАВАЛЕР ОРДЕНА МЕРЛИНА ТРЕТЬЕЙ СТЕПЕНИ

---

GILDEROY PATRICK LOCKHART  |  ГИЛДЕРОЙ ПАТРИК ЛОКХАРТ
Let me introduce you to your new Defense Against the Dark Arts teacher... me. Gilderoy Lockhart, Order of Merlin, Third Class, Honorary member of the Dark Force Defense League, and five times winner of Witch Weekly's Most Charming Smile Award. But I don't talk about that; I didn't get rid of the Banden Banshee by smiling at him.

hb, 26, Писатель, поэт, путешественник, зельевар, художник |Taron Egerton

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Гилдерой - весьма способный волшебник, он сдал выпускные экзамены в Хогартсе, изучил школьную программу, но было одно особое заклинание, которым он смог овладеть на высоком уровне. Это заклинание Забвения. В нём Локхарт непревзойдённый мастер.

Также, у него художественный талант, и в свободное время он пишет картины. Точнее, портреты. Свои, конечно же.

Нельзя не отметить писательский талант Гилдероя, и то, каким богатым языком он пересказывает свои приключения на страницах автобиографических книг. Почитайте, не пожалеете.
Гилдерой — третий ребёнок в семье волшебницы Амелии Локхарт и маггла Энтони Локхарта. Две его старшие сестры не проявили способности к магии, а вот Гилдерой оказался настоящей радостью для матери. Смышлёный, можно даже сказать умный, симпатичный, он и так был любимчиком Амелии, а уж когда оказалось, что он унаследовал и магические способности... Всё это привело к тому, что внутри Гилдероя сорняком разрасталось тщеславие.
Гилдерой мечтал, а Амелия только подкрепляла эти мечты, что он триумфально явится в Хогвартс, будет особенным и самым лучшим, но не учёл Локхарт одной маленькой, очень важной детали. Кроме него в Хогвартс поступают десятки других юных волшебников и волшебниц, ещё больше уже учатся там, и многие из них куда как талантливее и способнее самовлюблённого Локхарта. Ему виделось, что он будет ходить по коридорам древнего замка, а вокруг все будут восторженно перешёптываться, ведь вот — Гилдерой Локхарт, мальчик с выдающимися магическими способностями. Величайший из волшебников! А вот про то, что подобные же способности есть у каждого новоприбывшего первогодки — мальчик совсем не думал.
Как же он был разочарован, когда осознал, что не является сформировавшимся гением и героем, и что в его способностях нет ничего уникального, и что он точно такой же, как и все.
Распределяющая шляпа почти не задумываясь отправила его на Рейвенкло, и Локхарт, облачённый в мантию с синей оторочкой, продолжил свой путь познания в Школе Чародейства и Волшебства.

Нельзя было сказать, что Гилдерой глуп, и что не обладает какими-то способностями. Наоборот, преподаватели говорили, что у парня живой ум, и что при должном старании он сможет многого добиться. И это несмотря на то, что все амбициозные планы юноши, которыми он так охотно делился со всеми, кто готов был слушать, терпели крах.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Хотелось бы видеть персонажа, который полностью и абсолютно уверен в своей неотразимости. Не снедаемого душевными муками по своим поступкам, а именно что стопроцентно самовлюблённого Гилдероя.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

гостевая

---

Пример поста автора заявки + пример каким должен быть Гилдерой

Окончив Хогвартс Гилдерой неожиданно обнаружил одну пренеприятнейшую вещь, которая вызывала у него ощущение дежа-вю. В год, когда он только переступил порог Школы Чародейства и Волшебства вдруг оказалось, что он, по какой-то неведомой, невероятной причине никому неизвестен! Пришлось с этим разбираться, и вот, школу Локхарт оканчивал местной знаменитостью. Все знали его имя, все были без ума от него. А уж как грустили учителя, когда он покидал альма-матер! У некоторых из них были слёзы на глазах, и Гилдерой, конечно же, послал им парочку своих фотографий с подписью и лучшими пожеланиями.
И вот, столкнувшись с тем, что его имя за пределами школы мало кто знает, что снова казалось какой-то дурацкой шуткой, и Локхарт даже подумывал о том, что его действительно разыгрывают, он понял, что ему требуется нечто для того, чтобы его узнавали. Свершения, ещё больше свершений, чтобы его имя звучало отовсюду. Раз люди почему-то не хотят признавать его гений и великолепность, то надо сделать так, чтобы у них не было другого выбора. И ответ был найден довольно быстро, во многом благодаря любимейшей матушке - через свои многочисленные знакомства она узнала, что вскоре собирается экспедиция в Албанию для поиска боллы, и Гилдерой даже может принять участие. И молодой волшебник, естественно, принял подобное предложение. Разве мог он поступить иначе? Не обрекать же бедных волшебников на неудачу, верно? А без Гилдероя их, естественно, ждала неудача. Сами коллеги по экспедиции этого, конечно, не понимали, и когда Локхарт в очередной раз говорил им об этом, или подсказывал как лучше поступить, отмахивались, или просто поджимали губы, только убеждая юного выпускника Хогвартса в том, что вокруг него люди недалёкие. Некоторые из них даже особо не разговаривали, трое были иностранцы, но не албанцы, а что-то похожее, а вот ещё двое - британцы. С ними Локхарт чаще всего и пытался говорить, потому что и общего больше и вероятности, что они его знают больше. Те, конечно, не сознавались, смотрели удивлённо или отмалчивались.
Один из них, Ксенофилиус, был чуть более благодарным слушателем, и Гилдерой с удовольствием ему рассказывал о том, что ему повезло беседовать с будущим самым молодым Министром Магии, прославленным путешественником, и как же хорошо, что вот он, Локхарт, присоединился к этому походу, ведь без него все ещё в самом начале бы сгинули. Конечно, путешествие тяжёлое, Гилдерой с трудом время на укладку волос находит, но даже это не мешает ему выглядеть великолепно, в отличие, конечно же, от остальных, которые за собой точно не следили. Грязные мантии, запачканная обувь, а Локхарт - сияет чистотой, каждый день в новой мантии, начищенный, и просто - идеальный. Хоть сейчас фотографируй и на первые полосы всех газет, в которых речь будет идти о том, как молодой волшебник спас ситуацию и экспедиция увенчалась успехом.
Идти приходилось пешком, это было так утомительно, и Гилдерой то и дело пытался убедить своих товарищей, что они могли бы ускориться, воспользоваться аппарацией, ведь болла, и Локхарт был в этом уверен на сотню процентов, абсолютно точно магию не почувствует. Его не слушали, и волшебник списывал это только на невежество иностранцев, которые, в силу своей необразованности, не знали кто такой Гилдерой Патрик Локхарт. Но он не забывал об этом напоминать, как и говорить о том, что дорога утомительна и пора бы немного помочь себе магией.
А в какой-то момент они просто остановились посреди пути, иностранцы заспорили что-то на своём непонятном языке, проявляя абсолютное неуважение к другим присутствующим. В особенности к Локхарту, который бы абсолютно точно мог бы подсказать как надо делать правильно, но не этом же тарабарском языке, в котором грубого звучания было больше, чем слов. Поэтому, решив, что раз уж появилось свободное время, то это повод немного привести в порядок прическу, волшебник сел на свою же поклажу, предварительно выудив оттуда зеркало и набор для волос.
Своему отражению в золочёной раме он ослепительно улыбнулся, а затем прошёлся по волосам щёткой, стараясь уложить непослушную чёлку, что липла к влажному от пота лбу. За этими делами он и не сразу заметил, что совсем рядом сел и Ксенофилиус, настолько же отрезанный от спора, как и Гилдерой.
- Уверен, я бы смог им помочь, обратись они ко мне. Я знаю куда идти, - доверительно произнёс Локхарт, поворачиваясь к Лавгуду, - Им бы следовало прислушаться, но, увы, зависть многим застилает глаза, мой друг.
Одарив соотечественника широкой улыбкой, Гилдерой вернулся к своему прежнему занятию - любованию собой и наведению лоска на собственную шевелюру.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАГИЧЕСКОГО ИНТЕРПОЛА

---

LISETTE LECLAIR  |  ЛИЗЕТТ ЛЕКЛЕР
Некоторые женщины боятся огня, некоторые просто им становятся.

чистокровная; 38; заместитель главы Объединённой Европейской Службы Правопорядка | Rachel Skarsten

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Единственная дочь богатой чистокровной европейской семьи, Лизетт - ребёнок поздний,а потому окружена была всей любовью, какую ей могли дать её вечно занятые родители. Отец - заместитель Министра Магии Бельгии, мать - известный в Магической Европе исследователь-драконолог, чьи книги и очерки продавались огромными тиражами. Так и вышло, что большую часть забот о воспитании Лизетт взяла на себя домашняя прислуга. Не говоря уже о том, что с появлением зачатков идей объединения всей Магической Европы в единый орган Леклер-старший и вовсе почти перестал появляться дома и всё время проводил в совещаниях и деловых поездках. Уже потом, после того как Лизетт окончила Шармбатон, отец стал серьёзнее относиться к дочери и во время семейных ужинов обсуждать с ней политику и прочие рабочие дела. Тогда она уже выбрала путь и стала молодым аврором в Бельгийском Министерстве. А дальше, частично и под протекцией отца, стала одним из первых работников Объединённой Европейской Службы Правопорядка, функция которой не всем ещё была понятна, но в необходимости которой не сомневались. Ведь, учитывая все планы по Объединению, точно появятся такие дела, которыми не смогут заниматься местные аврораты, а значит необходимы специалисты. подчиняющиеся напрямую Совету.
За годы безупречной службы, и, будем честны, не без некоторого покровительства отца, который занимал в Совете высокое положение, Лизетт быстро оказалась почти на самой вершине - на второй ступеньке, позиции заместителя руководителя всей Службы.
В результате, она была направлена в Британию для расследования событий в Азкабане и консультаций касательно побега Пожирателей Смерти.

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО ЗАКАЗЫВАЛИ?

---

CARVER WOOD |  КАРВЕР ВУД
no care, no care in the world / i don't care, i don't care anymore

на Ваш выбор, 23, вратарь квиддичной команды | matthew daddario, kj apa, ansel elgort, dylan o'brien, etc. договоримся.

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

когда мое глупое сердце начинает яростно кровоточить и биться
— я отчетливо чувствую взгляд, но мы никогда не встречаемся.

амбициозный, добрый, храбрый. кажется, с тех пор как мы учились в Хогвартсе, в тебе ничего не поменялось. всё тот же пытливый взгляд, всё та же ухмылка на левой половинке рта. впрочем, я всё равно тебя помню, каждым нервом задетым, ведь это был ты. полагаю, мы учились на одном курсе и кроме шуток и совместных вылазок в Хогсмид, у нас было что-то общее кроме — квиддич. ветер в волосах, непреодолимое ощущение свободы и ненависть к травологии.
спорт всегда был для тебя на первом месте: когда дело шло к экзаменам, тебе было абсолютно всё равно получишь ли ты свой билет в аврорат, как того хотели родители — твои планы на жизнь отличались от тех, которые они составили для тебя, когда ты родился. из выдающегося ученого или мракоборца, ты хотел стать звездой квиддича — блистательным вратарём и кумиром всех школьников.
всеобщая любовь девчонок на твоих матчах льстила тебе, но едва ли могла затмить ту, которая стала первой настоящей любовью. любовью по имени клем.
наша любовь не длилась долго, вернее, встречаться мы закончили раньше, чем любовь кончилась. думаю, это было два курса до выпускного в семьдесят восьмом. когда пришлось выбирать каждому, чем заняться в жизни — я пошла на поводу у родителей; ты — подал заявки на сборы во все возможные команды в Англии и потерпел поражение, но команда из франции завидела в тебе потенциал, и предложила место в своих рядах. а я осталась дома.
ты не собирался разбивать мне сердце — но сделал это, когда поставил квиддич выше, чем меня, в списке своих жизненных планов. что же, ничто не вечно, а любовь тем более? ты уехал во Францию, я — ушла латать раненных в больнице святого Мунго. выпускной — последний раз, когда мы с тобой виделись. кажется, я тогда жутко напилась шипучего шампанского, лишь бы вынести этот твой танец с другой девчонкой.

что случилось за всё это время с тобой? я не знаю, потому что дала себе слово не мониторить новости о тебе. думаю, что связав свою жизнь с квиддичем, ты несколько лет прожил в другой стране и кадрил француженок, разбивая их сердца. впрочем, каждая немного да напоминала о клем, ведь она на четверть француженка тоже. что не мешало тебе жить и после. спустя ещё два года, ты уже был в англии, ведь тебя перекупили и предложили место вратаря. в какой команде? впрочем, это уж тебе лучше знать.

мы бы так никогда и не встретились, милый карвер.
если бы не случай.

когда зимой у клементины оуэнс сносит крышу и она решает поменять свою жизнь кардинально, она вновь берёт свою старенькую метлу и взмывает в небо, чтобы наверстать упущенное время после учебы. хмурится, падает, вытирает кровь, залечивает собственный раны и взлетает снова. весной, когда в команде начинаются традиционные сборы и выходит так, что необходимо добрать участников в команду — она приходит на них, чтобы попробовать. и вы замечаете друг друга снова. смятение, ужас, обида. боль? не думаю, всё давно в прошлом.

она выглядит иначе, взрослее, увереннее в себе. что там осталось от той зарёванной девочки, которая просила не разбивать её сердечко и не уезжать? неплохо справляется на поле, если не становится самым запоминающимся моментом. руководство предлагает ей место в команде. и ты больше не смеешься над ней.  твои слова встречают в ответ колкости, за словом в карман больше не лезет. то ли что-то потухло, а может — наоборот зажглось.  но когда клементина на поле, иногда, совсем-совсем редко, ему в голову закрадывается мысль-паразит. а что, если...? а что если... если.

вдруг.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

заявка не в пару, скорее два персонажа, у которых есть общая история в прошлом. можно отыграть счастливое прошлое, можно отыграть грустный миг расставания. а можно — ту самую встречу в настоящем. ограничивать нас никто не будет. я люблю стекло, потому с удовольствием послушаю, если карвер вдруг захочет извиниться и тем самым разбудит воспоминания о том, насколько горьким был тот момент в прошлом. все ситуации будущего под вопросом. но соперничество и подколки тоже в деле.

обсуждаемо всё абсолютно. от имени до внешности, любые дополнения приветствуются и не воспрещаются. персонаж чистый белый лист, который просит красок на свой холст. мне не принципиально, какие буквы ты выбираешь, и пользуешься ли птицей тройкой. я пишу посты от 4,5 тысяч, но в целом в стиле, лице, образе всегда подстраиваюсь под собеседника, потому что чувствую его. приходи и без любви ты не останешься.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

лс, гостевая; можете оставить свой телеграм под спойлером в гостевой и я к вам приду.

---

Пример поста автора заявки

Клементина Грэйс Оуэнс была влюблена в неприятности — они заставляли ее тихонько хихикать в ладошку, розовощеко смущаться и смотреть на них такими взглядами точно она отдала свое сердце Гриффиндору, а не Хаффлпаффу. Они обожали строить ей глазки в ответ, шептать всякие глупости на ухо и творить, творить, творить… Казалось, со школьной скамьи все должно было измениться и в лучшую сторону — дети взрослеют, а хаотичный клубок мыслей, приправленный гормонами, постепенно распутывается и в голове проясняется. Так было и с Клем после Хогвартса, каждый день, вплоть до этого момента — до момента, как ящик Пандоры вновь отворил свои шаткие дверцы.

Днём в пятницу, почти две недели спустя своего грандиозного побега от родителей, мисс Оуэнс сломала свою волшебную палочку — стоило Джоселин уйти на работу, Клементина хватала в руки метлу и уходила в соседний парк в магическом квартале Лондона, чтобы немного поупражняться в полётах. Каждый день одно и то же, кроме пятницы, в которую она налетела на вырвавшийся из ящика бладжер и благополучно полетела вниз, падая с хрустом на землю. И пускай то, что это не позвоночник ее очень обрадовало — сломанная палочка едва ли.

После долгих сборов, ближе к закатным сумеркам, Клементина успешно трансгрессировала на Косую Аллею, как ей показалось самой, и вошла в лавку Олливандера, едва ли фокусируясь на табличке над дверью с музыкой ветра. Но когда вместо добродушного Гэррика Олливандера из-за прилавка показался старик с серыми глазами и кривой усмешкой, рыжая опешила.

— Интересуетесь запретным, милочка? — скрипящим голосом прошелестел старик, делая улыбку ещё более неприятной.

— Я...Ой, не поймите меня неправильно, мне просто нужна волшебная палочка. Я пойду, — выпалила волшебница, едва ли осознавая всю пагубность ситуации, которой она застряла.

Хорошим волшебницам не подобралось оставаться без волшебной палочки и на мгновение, а Клементина, кажется, пропустила уже пару часов, да ещё и забрела не туда. Второй раз музыка ветра уже не звучит — на смену ей есть лишь только испуганный стук собственного сердца.

— Какая встреча, мисс, — произносит кто-то рядом и Клементина оборачивается на голос, чтобы обнаружить ещё одного незнакомца, чьи уста скаляться улыбкой. Он выглядит не столь пугающе, как старик из лавки, даже знакомым, и только тон его голоса искрит опасностью, — Не желаете ли Вы взглянуть на свеженькую партию домовых эльфов?.

— Что? — глаза Клементины становятся большими, словно блюдца, и девушка отпрыгивает в сторону, — Нет. Ни в коем случае. Где тут выход на Косую Аллею?

— Жаль... Вы так много упускаете. Поверните налево, — и вопреки вопящему инстинкту самосохранения, Оуэнс почему-то слушается и заворачивает за угол налево.

В переулке с дымящей сточной решеткой, в полумраке лунного света, она не замечает угрозу сразу. После раскатом проносящегося мимо Клементины заклинания, тут же летит следующее. «Frezzio» — звучит из уст незнакомца, и Клементина чувствует, как ее ноги перестают двигаться и застывают. Шаг из темноты, и в этом незнакомце рыжая узнает и хозяина магазина, и человека с улицы.

— От Брокка никто не уходит с пустыми руками, — посмеиваясь, произносит незнакомцем и одно его касание к рыжим прядям волос заставляет девушку поежиться от чувства омерзения. — Глупая полукровка без волшебной палочки, я хочу поиграть, — перекатывая эту фразу во рту, выплёвывает волшебник и ещё раз взмахивает палочкой, прежде, чем страх Клементины оказывается катализатором стихийной магии.

Как в момент, когда она проявилась впервые, магия заставила лёд подтаять и хрупкие девичьи ножки выскользнули из ледяной тюрьмы, пускай и одна туфля осталась на вымощенной брусчаткой дорожке. Не придумав ничего лучше, девушка бросилась бежать — бежать, что есть мочи, сбрасывая прочь и вторую туфлю. Заболеть не так страшно — особенно когда твоя сестра врач. Пробираясь через лес рук и жёлтых зубов, что мерещатся волшебнице в каждой тени, в заборе, в других незнакомцах, Оуэнс продолжает бежать, пока не врезается в кого-то в арке, за которой должна быть Косая Аллея. Догнал, первая мысль. Вторая, убьет.

Сбитое дыхание, растрёпанные волосы, ужас в глазах и отсутствие обуви. Жалко, должно быть, выглядела Клем. Обе руки, сжимающие плечи незнакомца, девушка разжимает и безумный взгляд переводит на лицо, зная, кого там увидит. Раз, и два… Закончилась игра.

Но поднимая свои зелёные глаза, с застывшими в них слезами, Клементина впервые за этот долгий день чувствует, что мир вокруг начал светлеть, переливаясь цветными пятнами света. Одними губами произносит:

— Алистер? — и чувствует, как взгляд застелает пелена, потому что в следующий миг испуганная Клементина чувствует, что теряет сознание.

Алистер.

Ищу своего друга

---

Avery  |  Эйвери

---

пикник - в развороченном раю

например Lucas Till

Нас всегда было трое - Мальсибер, Розье и Эйвери. Лучшие друзья, трое блестящих студентов Слизерина. Ты всегда был голосом разума в нашей компании. Розье он горел как огонь, я же хотел попробовать что-то иное, а ты всегда взвешивал все за и против. Мы все вместе встали под знамена Лорда, не колебаясь заняли место рядом с отцами. Или же ты колебался друг?
Мы с тобой смогли ускользнуть от правосудия - оба чисты перед законом, чего нельзя сказать об Эване. Расскажи мне, как ты смог избежать ареста, расскажи мне ты еще веришь в идеи Темного Лорда, расскажи мне - ты все еще мой лучший друг?

Ищу лучшего друга - внешность, имя, наличие метки - все на ваше усмотрение) просто приходи и давай играть)
пишу около 2,5-3 к, порой могу и больше, но редко. Птица-тройка, третье лицо. От тебя приму любой стиль и любой размер поста. Главное приходи)))

Мать, которая от меня отказалась

---

Walburga Black  |  Вальбурга Блэк

---

"My mother didn't have a heart. She kept herself alive out of pure spite."


Lara Pulver

Нет, она далеко не старуха, пусть даже я ее так частенько называю. Она эффектна и красива, как и все Блэки. Горда собой, статна и в полной мере обладает тем самым взглядом, который превращает тебя из человека в кусок грязи под ее ботинком. А еще она чертовски холодна к тому или к тем, кто не разделяет ее матриархальных взглядов. Она, точно фэнтезийный монстр какой-то, вгрызается когтями в душу и тело, плюясь ядом, смотрит в твои глаза и силой мысли внедряет в них острое чувство ненависти ко всему, что не приемлет конкретно она.
Я, правда, вырвался, у меня получилось.
И, думаю, в ней все же есть что-то хорошее, но, увы, не для меня.

ИЩУ ЗЛЕЙШЕГО ДРУГА И ЛУЧШЕГО ВРАГА

---

Igor Karkaroff  |  Игорь Каркаров
Sweet dreams are made of this.
Who am I to disagree?

чистокровный, 46 (56 на вид), владелец контрольного пакета акций Karkaroff Ink.|Tommy Flanagan

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Единственный человек, кому Игорь когда-либо был истинно верен — он сам. Каркаров буквально с молоком матери впитал несколько непреложных истин, по действию порой похожих на Непростительные заклятья.
• Миром управляют сила, дипломатия и торговые отношения.
• Все преследуют какие-то определённые цели. Даже если на взгляд со стороны поведение выглядит безумием. При условии, что оно не подкреплено соответствующей справкой, конечно же.
• Ложь — точно такой же инструмент.
Эти правила работают на любые слои общества, выкручиваясь в сторону силы или дипломатии в зависимости от высоты прослойки, в которой существуют. Чем ниже — тем примитивнее. Впрочем, Игорь с малых лет готов был как противостоять, так и договариваться. По большей степени — договариваться, ведь при правильно подвешенном языке можно получить всё без применения ненужных (и весьма заметных) заклинаний.

На момент поступления на курс Гебо в Дурмстранг Игорь был высоким, черноволосым и черноглазым мальчиком с “живой”, участливой улыбкой и бездонными, доверительными глазами. Никто и предположить не мог, какие постулаты кроются за глянцевой обложкой. Под наставничеством отца он пользовался практически любыми возможностями, которые предоставляла ему судьба. Одной из таких возможностей казался нелюдимый мальчик из рода английских мракоборцев, не снискавшей народной любви. Силовикам и политикам стоит дружить, верно? Аластор Муди, не интересовавшийся сокурскниками, стал для Игоря открытием, интересным объектом для изучения, а свою непричастность Каркаров умел маскировать под неподдельный, личный интерес. Для того, чтобы втереться в доверие Муди, ему пришлось потратить изрядное количество времени, и стоило ли оно того — вопрос открытый, поскольку вслед за ответной открытостью Аластора пришло и его пристальное внимание.

Классический дружеский союз “сильного и умного” дал много плодов — не только интерес окружения, но и подъём репутации, поскольку старший, более опытный Каркаров взял под опеку младшего Муди, помог ему с экзаменами (по крайней мере, в глазах преподавателей. Сам Аластор не интересовался ореолами мнений вокруг своей персоны). Игорь, впрочем, решил пойти дальше — даже после поступления в магический институт он не терял связи с другом, делился с ним новинками в области изучения тёмной магии и намекал на красоту тёмной стороны. Каркарову нужны были союзники. Собственные ставленники, которые укрепили бы позиции молодого наследника на фоне именитых родителей и родственников. Так же он нутром чувствовал — Аластор принадлежит тёмной стороне магии. Невозможно роду веками бороться с тьмой и не допустить заражения ею.
Неизвестно, когда именно Аластор прозрел истинную природу такой дружбы, однако к концу его обучения Муди вывел Игоря на чистую воду, и после откровенного разговора с дружбой было покончено. Несмотря на все попытки румына сгладить углы. Каркаров недолго досадовал о сокрушительном фиаско, о потраченном времени, ресурсах и ненужной привязанности, которую, как позже выяснится, им обоим будет не так просто разорвать, невзирая на обстоятельства. Аластор вернулся в Англию, Игорь же через какое-то время, как ни странно, по поручению института отправился в Хогвартс, где познакомился с приспешниками Тома Реддла. Как известно, подобное тянется к подобному.

Игорь и Том были неуловимо похожи. Оба достаточно тонкие манипуляторы, они достаточно быстро расставили приоритеты и нашли общий язык. Идеи Тёмного Лорда соответствовали не только мировоззрению Игоря, но и его амбициям. С тех пор “командировки” в Хогвартс и Англию стали обыкновенных делом, а поручения Тёмного лорда - обыденностью.
Впоследствии будучи пособником и, иногда, участником изысканий Тома Риддла в исследовании тёмной магии, Игорь попал под действие сильного проклятия - непредвиденного последствия вторжения в законы мироздания. Неведомая сила состарила его на десять лет и обезобразила лицо глубокими шрамами. Впоследствии, ни один целитель или специалист по проклятиям так и не смог снять недуг. Это был крест на карьере дипломата и, вероятнее всего, политика.
Отец семейства, Айоргу Каркаров, ощутив, с какой стороны дует ветер, предпочёл репутационно обезопасить себя и семью, отлучив старшего сына от "бремени" наследника. По-прежнему оставаясь на “денежной игле” от семейного бизнеса, предательский удар в спину Игорь понять мог с точки зрения предусмотрительности, но простить не намеревался.

Нить кармической связи с Аластором Муди преследовала Игоря всю жизнь. Начиная от редких, случайных встреч на улицах Не исключено, что именно эта нить в итоге сработала Аластору на руку. Будучи окончательно загнанным в угол, впрочем, Игорь предпочёл откупиться парой-тройкой имён и вернуться в родные пенаты, вне досягаемости мести бывших пособников.  Айоргу Каркаров к тому времени отошёл в мир иной, значит, настало время организовать подделку завещания и захват бизнеса.
Война на юридическом поприще была Игорю ближе, а дурмстрангская подкованность в сочетании с природным талантом дала безусловное преимущество над младшим братом, Дмитром, к тому времени обременённым семьёй и детьми. Впрочем, Игорь проявил к родственником такую милость, какую не проявил бы к чужим людям - он оставил Дмитру право обладать частью активов в семейном бизнесе, однако при условии, что тот перевезёт семью из  родительского гнезда. Помимо того, что рокировка власти в семье позволила Игорю провести реформу в организации бизнеса (где львиная доля власти была бы сосредоточена в его руках), она же дала ему возможность для иного направления карьеры.

Король умер, да здравствует король! Пока верные вассалы Волдеморта горюют, Игорь направил взгляд на Дурмстранг - место, где есть возможность обрести прямое влияние на молодые умы в самом начале их становления.

---

Дополнительная информация:
• Состав семьи Каркаровых:
Отец - Айоргу Каркаров. †
Мать - Мирела Каркарова.
Младший брат - Дмитр Каркаров.
Племянники - Илина, Дорин, Георг.

• Каркаров - старший из двух сыновей чистокровного румынского рода, бывший наследник семейного дела по добыче алхимических ингридиентов животного происхождения с наличием магозоологических ферм не только в Румынии, но и на “аутсорсе” в соседних странах. Семья обладает обширным влиянием в Румынии а также связями во многих государственных отраслях (в своё время это обеспечило Игорю не только плацдарм для отступления после его ареста, но и благополучное возвращение к карьере).

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Прежде всего - это заявка не в пару
Это дружба и вражда, взаимное уважение и интерес, как если бы рука об руку шли любовь и ненависть.
Это та кармическая связь, от которой невозможно избавиться, как если бы Аластор и Игорь были духовными родственниками, несмотря на полярную разность характеров.
Это искрящие судьбы противоположностей.

Просьба оставить персонажу ориентацию гетеро. Женщин у Каркарова было очень много, с его природной гибкостью ума  и яркой харизмой.
Я предполагаю, что Игорь - хороший легиллимент, однако для манипулирования умами ему не нужны грубые методы и вмешательство в чужую голову... Если того не требуют обстоятельства, конечно.

Что я могу обещать? Отношения в школьные годы, разговоры в годы между ключевыми событиями, экшен и непосредственно поимку с красноречивыми обменами взглядами в зале суда. ДА что только придёт на фоне мозговых штурмов! Это очень сильные отношения. Игорь - тот змей-искуситель, влиянию которого Аластор противостоит до сих пор, и в том, что бы его сломить, переманить, осквернить окончательно есть некое моральное удовлетворение для Каркарова, в одно время сделавшего ставку и с треском проигравшего.

Музыкальная тема:
Sweet Dreams (Are Made Of This) — Marilyn Manson

Я играю от третьего лица, в прошедшем времени, птица-тройка опциональна. От соигрока прошу того же, чтобы не создавать дискомфорт из-за разницы в стилистике текстов)

*приманивает на игру в стиле бади-муви*

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

ЛС, тележка @anxulatraxis

---

Пример поста

Аластор в десятый раз за день взял в руки одну из колдографий, ранее прикреплённых к тонкой стопке отчётов, а теперь — покоящуюся в строгом порядке на столе. Заключение колдомедиков. Осмотр специалистов по заклятьям. Результаты зельемагической экспертизы. Казалось бы, все составляющие подобно искусно выстроенному домино складывались в картинку гармоничнее некуда.
На одной колдографии были запечатлены два человека, настолько недвижимые, что могло показаться — на столе обыкновенное фото. Стройный мужчина с тонкими губами, будто взрезанными на гипсовой маске медленным нажимом бумажного ножа, и светлыми глазами, выражение которых Аласторр за свой рабочий стаж видел не раз. Психопата чрезвычайно сложно отличить от обычного человека, однако со временем обзаводишься чутьём, позволяющим читать людей за три версты. Рядом с ним стояла женщина, затянутая в тонкое сатиновое платье, пронизанная грацией, которую аврору прежде видеть не доводилось. Огромные, тёмные бездонные глаза могли бы выдать в ней южную кровь, но Муди знал наверняка — жену Кэрроу привезли из дальних земель по ту сторону океана. Столь же экзотическая красота, сколь скандальная — девушке не перемыл кости разве что глухой.
К сожалению, повышенное внимание к её персоне создало вокруг новоиспечённой семейной четы Кэрроу такой шум, что сквозь слухи, домыслы и бессмысленные доносы продраться оказалось не так легко.
На второй колдографии явственно было видно, как молодой вдове к лицу чёрный цвет. Дымчатая вуаль размывала черты, и увидеть, что застыло в глазах цвета кофейного зерна, Аластор не смог.
Коллеги не понимали такого его интереса к делу. Однако в очередной раз спорить Муди не желал, в какой-то миг поддавшись коллективному голосу разума — лишь один человек был способен на проклятия, которые приходилось исследовать месяцами, дабы вытащить следы чар на свет. И было это ещё до начала новых народных волнений. Странно было бы обнаружить его последователей, когда в спину дышит совершенно иная угроза.
И всё же, интуиция мракоборца не давала Аластору покоя.

Аврор, чуть прищурив глаза цвета пасмурного неба, сквозь сизую табачную дымку смотрел поверх кованой ограды поместья — туда, где от тонкого дыхания сквозняка медленно вздымалось кровавое крыло занавеси. Что за странную птицу Кэрроу заточил в своих сырых казематах? Аластор сомкнул заострённый клык на мундштуке, дабы придержать трубку, а затем быстрым движением изъял карманные часы из пальто, сверяясь со временем.
С глухим скрипом перед Муди раскрылись ворота на территорию одной из многочисленных ответвлений семьи Кэрроу, прямиком на волнистую, блестящую от дождя брусчатку.
Из-за двери на гостя в чёрном кожаном пальто, больше характерным для восемнадцатого века, выглянул домовик. Ничего из ряда вон выходящего. Однако Аластор не мог не заметить тонкие полосы, испещрявшие морщинистую кожу, согбенную осанку, суетливость и страх, осадком опустившийся на дно круглых глаз.
— Здравствуй, — придерживая трубку левой рукой, обратился аврор к домовику и снял шляпу, — Аластор Муди, аврор. У меня дело к миссис Кэрроу.
Он снова прикусил мундштук, сделал короткий шаг назад и бросил короткие, практически ничего не значащие взгляды на водяной слив, парапеты крыш, окна верхнего этажа. Обыкновенное поместье, коих в Англии достаточно много — абсолютно непроницаемое для чужих глаз, идеальное хранилище скелетов в шкафу. Никаких решёток на окнах, никаких необычных следов.
Затем он бегло, в рамках приличий осмотрел прихожую — юдоль скорби и безмолвия, сумеречной тишины, бархатом струящейся по плечам. Аластор стряхнул с пальто противную мелкую морось, повесил шляпу и неспешно стянул перчатки — торопиться не было нужды и без записки, которую ему послала хозяйка здания.

Полноправная хозяйка, единоличная, на бешенство родственникам по линии Кэрроу. Знает ли она, в какой опасности на самом деле находится?

Судя по всему, от вещей почившего вдова избавляться не спешила, хотя дом уже не хранил тлетворного присутствия Анкора Кэрроу. Он любил тушить сигары дома — след, вестимо, от пепельницы, долгие годы стоявшей на лакированной поверхности тумбы в прихожей. Возвращаясь домой, почивший вешал пальто — туда, где сейчас покоилась верхняя одежда Аластора. Будучи в зале, орал, чтобы эльфы зажгли свечи — тонкие руки прислуги дрожат, когда она, оглядываясь на аврора, занимается обыкновенными делами.
Оказавшись в гостиной, Аластор не спешил опускаться на диван или кресло. Он стоял посреди зала, вычищая чашу трубки специально предназначенной для этого щеткой, и сосредоточенно наблюдал за пляской теней, наползших изо всех углов на источники света. Обивка дивана с левой стороны слегка потемнела — видимо, здесь Кэрроу любил сидеть больше всего. Молодой, здоровый мужчина, буквально истаявший в приступе магической лихорадки — пальцы Аластора замерли, когда его взгляд погрузился в пучину свечного пламени, на нестерпимо-яркий, жгущий взгляд кончик фитиля.
Время летело быстрее, чем Муди того желал.